Нелегал - Страница 42

Ночь перевалила за половину, когда Тирр спустился в подвал, чтобы положить лопату. Кровавые волдыри на ладонях — немыслимо для сына знатного рода, зато труп наконец–то спрятан. Вымыв руки в ванной, он отыскал в холодильнике початую бутылку крепкого прозрачного спиртного напитка — много крепче вина — протер им волдыри, прогрел острие кинжала на синем огне и аккуратно вскрыл вздувшуюся кожу, выпуская жидкость. Раны обработал зельем: до полудня заживет, Марго ничего не заметит.

Пряча баночку с мазью, он тяжело вздохнул. Собрать в котомке вещи первейшей необходимости и пару толстых ценных книг, исписанных собственноручно — хорошо, но прямо сейчас Тирру сильно недоставало множества других нужнейших вещей. Вот что бывает, если делать ради отметки «сделано». Знай маг наперед, что бегство через портал будет успешным — хранил бы в больших сумках все самое–самое ценное свое имущество, включая то, которым пользовался каждый день. Но увы: Тирр шагнул сквозь грани Мироздания, готовый к смерти, а не жизни, даже котомку взял просто потому, что для того ее и приготовил, и теперь из–за своего фатализма и недостатка оптимизма утратил необходимейшие для каждого мага вещи.

Он снова тяжело вздохнул и решил, что больше ничего не будет делать спустя рукава, для галочки. За жизнь, равно как и за любую возможность, всегда надо цепляться отчаянно, используя каждый шанс по полной, даже если кажется, что он мизерный. Поступи так Тирр ранее, сейчас у него были бы важнейшие книги, компоненты, двеомеры и прочее оборудование, и ему не пришлось бы строить новую магическую лабораторию с нуля.

Маг опять прошел к холодильнику, достал оттуда одно пирожное, вернулся в комнату, уселся в кресло и откусил первый кусочек. Работая челюстями, он одновременно стал прикидывать необходимый на первое время объем работ. Магическая лаборатория, ясное дело, сама собой не построится, так что труда и сил предстоит вложить немеряно. Дома Тирр использовал в своей практике множество волшебных вещей — рунные отливки, магический стол, сложные двеомеры, компоненты, реагенты — которые были изготовлены не им, а другими магами или магическими ремесленниками, специализирующимися в своих отраслях. Очень многое можно вычеркивать смело просто потому, что Тирру неизвестны секреты изготовления либо нет нужных умений. Еще один длинный список исключений — то, для чего не достать материалов. Специально обработанный магически инертный адамантит, как и адамантит вообще, в этом мире вряд ли известен, так что с рунными отливками придется попрощаться. Магический стол… придется довольствоваться каменным, так, словно Тирр — нищий неискусный маг. Нет, можно, конечно, переплавить на отливки саблю, но жалко хорошую вещь, да и оружейный адамантит — обычный, а секрет обработки его в магически инертный, опять же, неизвестен.

Доев пирожное, он подвел неутешительные итоги: максимум, что можно сделать — это лабораторию начального уровня. Многие обычные приспособления и оборудование для алхимии Тирр найдет, либо чем–то заменит. Кое–какие двеомеры создаст сам, хотя это отнимет массу сил и времени. На первое время обойдется. Дальше видно будет, в этом мире тоже полно своих секретов, и наверняка искусный чародей многому найдет новое применение.

И что немаловажно, в каждом плохом всегда есть что–то хорошее. Множество оборудования воссоздать не удастся — но и силы на это не придется тратить.

Еще час Тирр трудился над дальнейшим превращением своего убежища в крепость. Он понял, что к дому могут подходить или пытаться войти люди — не обязательно враждебные, мало ли какие причины могут у них быть. Потому первую линию обороны маг полностью изменил, убрав смертоносные ловушки и понаставив вместо них менее опасные, вызывающие сильное недомогание. Теперь, если некто захочет забраться в дом через окна или дверь, ему придется несладко, но он не сопоставит эффект ловушки с попыткой проникновения.

Вторую линию обороны — для тех, кто все же проникнет в дом, может быть, даже по трупам своих товарищей — маг оставил прежней, но усовершенствовал ее, внеся в глифы рунные знаки «враг» и «вор». Это гораздо удобнее, чем следить, чтобы Марго куда–то не вляпалась и стирать перед нею руны, а потом ставить их обратно.

Основательно умаявшись, ближе к утру Тирр лег спать, рассчитывая отдохнуть до полудня, а затем отправиться с Марго посмотреть город, однако его планы были грубо нарушены воем самоездящей повозки в соседнем дворе. Непонятно отчего, но она завывала без умолку. Тирр немного подождал, затем вышел из дома и заглянул в соседний двор через ограду. Все окна темны, повозка завывает, хозяева не спешат наружу утихомирить ее. Либо привыкли, либо их просто нет дома, чтоб им пусто было.

Все на свете имеет свой конец, и терпение мага в том числе. Он сжал челюсти: ладно же! Взглядом начертил несколько крупных рун на повозке и, пользуясь частичной прозрачностью, внутри нее, хитро ухмыльнулся и театрально щелкнул пальцами, затем повернулся и пошел домой. А в соседнем дворе занималось зарево пожара и неистово вопила повозка, корчась от жара. Впрочем, через минуту она заткнулась — уже навсегда.

Однако и после этого поспать Тирру не удалось. Он только–только погрузился в сладкую дрему, когда чудовищный вой, по своей громкости превосходящий все, слышанное ранее, буквально прилетел откуда–то. Маг, морщась от звука и изо всех сил зажимая уши, выглянул в окно и заметил большую повозку, воющую и сверкающую синими огнями, и людей, поливающих подожженного солнцеглаза тугими струями воды. Называется, из огня да в полымя, лучше терпел бы вой маленькой повозки, потому что большая орала слишком уж громко.