Нелегал - Страница 95

Тирр глубоко вздохнул.

— Пожалуйста, скажи, что хотя бы на сегодня плохие новости кончились, — попросил он.

— Ну ладно. Так и быть, больше у меня плохих новостей нет. Иди сюда, Пушок, на ноги ложись, — она посадила котенка в ногах, а сама легла поверх одеяла на кровать рядом с Тирром и сказала: — да уж, денек выдался безумный. Ты мастер влипать в переделки. Впредь, прежде чем что–то отколоть — советуйся со мной хотя бы, хорошо?

— Хорошо, — согласился маг, — а теперь, поскольку я ранен, не возьмешь ли ты на себя труд приготовить покушать нам на троих?

— Сейчас что–то соображу. И у тебя вроде вино еще оставалось. После такого денька и выпить не грех.

— О да, — согласился Тирр, — хотя бы за то, чтобы на этом наши неприятности закончились.

***

Новый день принес Сергею крайне приятный сюрприз: стоило ему появиться на работе, как поступил звонок. Санитар одной из больниц, заступив на смену после отпуска за свой счет, в первой же палате наткнулся на знакомое лицо. Лицо это, Дмитрий Удовичев с погонялом Митяй, разыскивалось по нескольким делам, в том числе за ограбление этого же санитара, уже давно, и теперь у Сергея появилась возможность закрыть сразу три дела, в том числе два поросших мхом висяка. Мир, населенный шестью миллиардами — до невозможности тесен, и преступникам стоило бы знать это в первую очередь.

Приехав с оперативной группой в больницу, Морин выяснил, что подозреваемый — действительно тот, кто ему нужен, однако никакой возможности доставить его в тюремную больницу нет.

— Пациент совершенно нетранспортабелен, — заверил врач, — мы его с трудом вытащили, но попытка перевезти его куда–либо может закончиться летально.

— В таком случае — не могли бы вы перевести его в отдельную палату, чтобы приставить к нему охрану? Прямо тут в коридоре ребята будут очень в глаза бросаться.

— Денька через три приходите, — посоветовал реаниматолог, — тогда уже сможете его со всеми предосторожностями забрать к себе в каталажку. А пока, если очень хотите, можете оставить кого–нибудь тут в комнате отдыха. А отдельных палат у меня просто нет. Есть, но заняты все.

— Преступники и раньше сбегали из больниц, — заметил Сергей, раздосадованный легкомысленностью врача.

— Ну конечно, — с сарказмом согласился тот, — даже если этот крут настолько, чтобы уйти, унося под мышкой аппарат «искусственного сердца», дальше, чем позволит длина электрического кабеля, он все равно не сбежит.

— Понятно. Пациент хотя бы в состоянии ответить на несколько вопросов?

— Ну если только вопросов. Устраивать в моем отделении допросы с пристрастием я вам не позволю, смекаете? И ведите себя тихо–тихо: там и помимо вашего клиента больные есть.

Однако Митяй оказался то ли слишком плох, то ли слишком умен для несознанки и прочих осложнений, потому согласился сразу же подписать чистосердечное признание по всем трем выдвинутым обвинениям.

— А как это ты умудрился в реанимацию–то попасть? — полюбопытствовал Сергей, пряча подписанное Удовичевым и врачом как свидетелем признание в папку.

— Ай, — вяло махнул рукой Митяй, — че ты издеваешься, гражданин начальник? Прям вот на дело пошел — и схватило. И меня, и кореша моего.

— Да я не издеваюсь. А какое дело? И кто кореш?

— Не–не, ты нам дело не шей. Сказано же — только пришли, и ничего сделать не успели. Прям вот на месте и слегли оба. С улицы скорая забрала, никуда не залез и ничего не взломал!

Врач сделал красноречивый жест: пора закругляться.

— Ну давай, выздоравливай, медвежатник, — хмыкнул Морин, покинул палату и уже в коридоре спросил реаниматолога: — а откуда его скорая привезла? И что, его подельник тоже схватил приступ?

— Вот–вот, — кивнул тот, — тогда на дежурстве коллега мой был — так рассказывал и мы все удивлялись. Аккурат двоих с идентичным диагнозом привезли, но у одного затем таинственным образом пропали симптомы, и мы его выписали. А адрес — сейчас справлюсь.

Жизнь — штука хитрая. Когда внезапно тебе выпадает выигрышный билет, стоит непременно ожидать расплаты. Врач по телефону из своего кабинета выяснил, откуда именно «скорая» привела одновременно двух пациентов, и это оказался тот самый дом, во дворе которого Сергей принял купание в луже.

Что ж, Кирилл оказался прав на все сто: этот проклятый Теодор Диренни способен вызывать у людей сердечный приступ по собственному желанию. И снимать, вдобавок. Но даже это еще было не самым страшным.

Кирилл как раз в этот день взял отгул, поэтому вечером Сергей позвонил ему, назначив встречу в скверике возле его дома.

— А почему бы тебе не зайти ко мне? — спросил Меньшов, и его голос прозвучал как–то необычно, словно звонок его очень не обрадовал.

— Наташка твоя где?

— Тут. Пельмени варит.

— Вот потому и не зайду. Разговор есть — между четырьмя глазами.

— Скоро буду.

Сидя на лавочке в ожидании, Сергей видел в ста метрах от себя подъезд и пару машин у тротуара, одна из которых, почти новая «ауди», принадлежала Меньшову. Раньше он не понимал, откуда у друга взялись деньги на нее, но не задумывался над проблемой. А теперь догадка появилась, к сожалению.

Кирилл появился через пять минут и сел на скамейку рядом.

— Здорово, Серый. Что стряслось? — спросил он спокойно, хотя лицо его выдавало некоторое напряжение и озабоченность.

— Здорово, Киря, — мрачно ответил Морин, — а стряслось… Сегодня в больничке некто Митяй объявился. С сердечным приступом. И теперь я догадываюсь, откуда ты знаешь, что именно Теодор вызвал приступ у Николая Михайловича. Киря, скажи мне, как так вышло, что ты оказался в курсе событий, если первым, кому Митяй все рассказал, был я? А ты знал, еще когда Удовичев преспокойно лежал в больнице, никем не узнанный.